Как Кипелыч голос
потерял
Однажды
в осенний дождливый денёк,
такой, знаете, противный, когда очень
хочется залезть под одеяло с булочкой и
чашкой горячего кофе, но уж никаким боком не
хочется тащиться куда-либо по промозглым
улицам, и случилась эта история.
Так вот, именно в такой день группа
"Ария" волочилась со всех концов
Москвы на очередную репетицию. Надо сказать,
что репетировали они теперь на квартире у
Виталика Дубинина, так как в студии шёл
ремонт из-за глупой дубининской шутки. Со
скуки Дуб придумал закинуть в студию
Кипелыча и напускать туда дюжину маленьких
мышек, штук пятнадцать болотных квакушек да
с полсотни жуков, купленных на птичьем
рынке... В результате такого эксперимента
Золотым Голосом российского рока были
сорваны все обои, шторы, ободрана люстра и
перебита мебель, по которой Золотой Голос в
панике прыгал.
И так как жены никому больше не разрешили
превращать родные дома в беспредел и бардак,
решено было следующее: пусть отдувается Дуб!
Его баловство всё-таки, тем более что
евойная жена, завидев на горизонте
перспективу кормить такую ораву на халяву,
немедленно почувствовала себя неважно и
укатила на юга поправлять здоровье...
В назначенное время никто,
конечно же, не пришёл, потому как добираться
было долго и нудно.
Холст, тихо матерясь, выруливал
на своём "москвиче" среди
многочисленных пробок. "Москвичок" от
этого был совсем не в восторге и вскоре
выразил свой протест внезапной остановкой
намертво посреди Москвы. "Вот засранец! –
обращаясь к "москвичу", заскрипел
зубами Холст, и перед ним всплыла почему-то
ехидно скалящаяся лыба Кипелыча. – Вот
засранец”, – повторил Петрович в
пространство и поплёлся в метро.
Маня же, напротив, пребывая в прекрасном
расположении духа, лихо мчался по кольцевой
и напевал (а точнее,
орал как резаный) песни своей любимой
группы "Ace of Base", и так увлёкся этим
делом, что не заметил, как промотал кругов 20
(кольцевой, товарищи! 100 км!). Спустя
некоторое время он случайно вспомнил о
конечной цели своего путешествия, ну и,
разумеется, о том, что конкретно опаздывает
на репетицию (часа этак на 3...). От этого у
него немедленно испортилось настроение.
"Вот засранец!" - пробормотал он про
себя и ясно представил себе кипеловкую
злорадную ухмылку. "Вот засранец", -
повторил Маня в пространство и поехал к
дубовскому дому.
А Теря добирался до новоявленной студии на
автобусе... И сами понимаете, в такой вот
дождь, полный автобус народу, да ещё
кондуктор орёт благим матом: "Оплачиваем
проезд! Оплачиваем!!!" Надо отметить, орёт
он громко и профессионально, да причём ещё
практически Тере в ухо... "Вот засранец,
Кипелова переорёт, пожалуй”, – подумал
Теря и незамедлительно представил себе
физиономию Валерика. “Вот засранец”, –
произнес Терентий в пространство и
постарался отключится от внешнего мира и
воплей кондуктора. Отключиться удалось
успешно, впрочем, так же, как и прокатиться
далеко за пределы дубининской остановки...
Само собой разумеется, что на репетицию
вышеупомянутые граждане прибыли в
определённейшем расположении духа...
А что
же засра...ой!… Валерий Александрович? Он
уже битых три часа нарезал круги по
дубининской квартире, раз пять начинал
распеваться, раз десять кидался звонить по
телефону, раз пятьдесят выбегал на балкон и
выпил в доме весь чай, отчего настроение у
него портилось в геометрической прогрессии.
Да ещё рэперы из квартиры напротив
выставили динамики с голосящим оттуда
Эминемом прямо в окно...
"Вот засранцы!" - подумал Кипелыч и
почему-то вспомнил конкретно опаздывающих
товарищей.
А Дуб в это время возлежал на диване, тихо
перебирал струны басухи на мотив
ненавистного "Торреро", и через три
часа его упорные басовые экзерсисы так
надоели обоим, что в воздух дубининской
квартиры вырвалось просто ужасающее
количество слов, которые и про себя
подумать-то неудобно...
Но вот наконец – долгожданные звонки в
дверь! Дуб бегал открывать, и каждого из
прибывавших в квартиру музыкантов Кипелыч
встречал именно с той гримасой, которая
виделась им по дороге...
Наконец, ещё спустя час обмена любезным
матерком по поводу опозданий и дружеских
тычков, репетиция успешно началась. Грянули
"Балладу..." и КАК грянули!
Кипелыч завёлся с первых аккордов, раскрыл
пасть и ка-а-а-ак... зашипит! Попробовали ещё
раз – такая же ерунда. Группа в недоумении
заткнулась... Холст заботливо отвесил
Валерке пинка и произнёс:
-Ты чего? Кончай дурить!
Крикнул, как говорится, а в ответ тишина...
Валерка только беспомощно разводил ручками,
открывал и закрывал рот, напоминая рыбку в
аквариуме.
Становилось не смешно. Музыканты
перепробовали всё: и теплый шарф на шею, и
мед, и массаж горла (причём делать его
вызвался Теря, едва не удушив Кипелыча от
старания), и горячий чай (от которого
Валерку немедленно стошнило – ещё бы,
столько перепить в ожидании!) и бегание по
квартире с заламыванием рук и причитаниями,
и ругань – ничего не помогало. И тогда над
группой нависло доходчивое и страшное
понимание - Валерка ПОТЕРЯЛ голос...
Первым от паники начал отходить Маня:
- Мужики...
- Это полный крах! - прошелестел бесцветными
губами Холст.
- Ужас и страх! - прогнусавил Дуб.
Теря же задал извечный и прозаичный вопрос:
- Что делать?
- Что делать, что делать - сухари сушить!
Было принято решение потрясти Кипелыча и
спросить, что же он такого сделал со своим
драгоценным голоском. Валерка долго мычал,
сопел, потом всё-таки взял бумажку и
карандаш...
Из
протокола о потере золотого голоса
российского рока, записанного потерпевшим:
“Прихожу я, значит, в туалет после чая-то, и
тут... "И-и-и-имя-а-а
мне Антихри-и-и-ист!!!" - несётся с потолка.
Ну, я поднимаю голову наверх – а там,
раскачиваясь на лампе, сидит маленькое
зелёненькое гнусненькое существо, немного
напоминающее физиономией всех вас
одновременно. Гадость, короче. И более того,
оно мерзкопакостно хихикало, а потом вдруг
мощным моим голосом проревело: "Я рождён
был ночью в час молитвы волчьей!"
Вот *****! Ну, тут я перепугался, выбежал,
тут вы пришли, *****, и репетировать начали,
тут то и настал ******!!!"
Дальше шли жалобы на свою несчастную судьбу,
что никто его не понимает и не ценит и т.д и т.п.
Перечитав написанное, музыканты хором
спросили, а много ли Валера выпил сегодня?
Надпись "ничего не пил" послужила
предложением напиться с горя, которое и
было дружно выполнено...
Смеркалось... Холст очнулся от сильнейшей
вибрации своего тела - над ним стояла
пришедшая в гости Марга Пушкина и
посредством ударов бесчувственного
холстининского тела об пол пыталась
привести его в чувство. На вопрос, что же все-таки
произошло, хотел было он соврать, что
подрались, но почему-то не стал этого делать
и рассказал как всё было на самом деле - и
про потерю голоса, и про маленькую дрянь, и
про то, что они от безысходности... ну… в
общем, перебрали малость...
Маргарита почему-то не удивилась, не
покрутила пальцем у виска, а сказала, что
такая фигня имеет место быть и что по
детству она помнит о маленькой дряни,
которая крадёт голоса и что типа у неё такое
тоже было. Давно. Лет эдак в 5. Что её никто не
понимал и не ценил и т.д. и т.п. Пришла дрянь и
спёрла риточкин голосок, чему родители были
рады, так как она заткнулась наконец-то где-то
на недельку. Начав повествование о дряни,
Рита настолько увлеклась, что перешла в
рассказывание всей своей жизни и
остановить её не представлялось никакой
возможности. "А
жаль, что дрянь тогда ей голос вернула, -
подумал Холст, - вот бы хорошо было, писала
бы нам тексты молча... СТОП!" Владимир не
зря читал Ницше и слыл разумным человеком.
- Стоп!!! - бурный монолог Пушкиной был нагло
прерван, - А как
голос-то у тебя опять появился?
- Ну-у-у... Надоело мне фигнёй страдать,
мороженого хотелось... Да и родителей
достало, ремнём по заднице дали пару раз,
вот опять заговорить-то и пришлось...
Холстинин обомлел. До него доходила простая
мысль (в американских мультиках в таких
случаях обычно у героя вытягивается морда,
вырастают уши и появляется замечательная
надпись "jackass").
-
Аагрррр!!! *****!!! ГДЕ ОН?! Где этот негодяй???
Дальше Маргарита наблюдала события,
которые развивались следующим образом:
всклокоченый Холст, одной рукой на ходу
вытаскивая ремень из штанов, другой
попытался выхватить обладателя золотого
голоса из кучи дружественно валявшихся на
полу арийцев. Сделать это аккуратно не
получилось, поэтому первые удары ремня
пришлись куда попало, в основном по Дубу и
Мане. А мгновенно протрезвевший Кипелыч,
почуяв запах жареного, пустился наутёк.
Очнувшиеся же от страшного грохота и
холстовских ударов остальные музыканты
молча присоединились к созерцающей
поэтессе... Мимо них, со скоростью, которой
позавидовал бы и сам Шумахер, проносились
вошедшие в штопор гитарист и вокалист.
Таких воплей Валерия группа ещё не слышала.
То и дело неслось:
- А вы сами виноваты!!! Кто на меня тварей
натравил в студии?
- Вот засранец!!! Это мою физиономию
зелёненькая дрянь тебе напоминала?
- Сам засранец!!! А нечего на репетиции
опаздывать!
- Ага! Голосок прорезался? Счас догоню, и не
так запоёшь у меня!
- Ой как страшно! Ты догони сначала!
Стемнело... Постепенно выдыхаясь, спринтеры
замедляли бег... В который раз пробегая мимо
друзей, Кипелыч давил на жалость и
недопонимание. Наконец первым не выдержал
Теря (которого, кстати, уже начало тошнить
от мелькающих Валерки и Холста). Теря начал
зачистку. Сперва мощным ударом в ухо был
остановлен и усажен за гитару на стульчик
гитарист, потом
таким же манером и вокалист был поставлен
отдыхать у стенки. Начинающий засыпать Маня
был легко закинут за барабанную установку.
Дубинин с криком "Не надо, я сам!!!" в
мгновение ока очутился за басом. Теря
окинул компанию суровым взором. Компания
выглядела удручающе – подпирая стену,
стоял и ныл Кипелыч, которому досталось-таки
холстовского ремня, Холст с подбитым глазом
(ну не успел он увернуться от пары вазочек,
которыми кидался на бегу Кип), полусонный
Маня, клевавший носом в барабабан, и
прикинувшийся бас-гитарой на всякий случай
Дуб.
Вдохновительница Пушкина тихохонько
выскользнула за дверь дубининской хаты...
Протягивая микрофон, Теря грозно навис над
Кипелычем:
- Что надо сказать?
Кипелыч взял микрофон дрожащими ручонками
и тихонько так прошелестел:
-Извините...
-Я тебя плохо слышу!!! - раздался
недвусмысленный бас
-Извините, я больше не буду...
Удовлетворённый Терентий протопал к своему
инструменту.
- Три-четыре, начали!
"Вдаль мчались стаи
зимних птиц..."
Репетиция успешно началась....
Примечания:
***** -
непереводимый русский фольклор
Примечание
Ноктикулы: не могу удержаться, господа,
чтобы не вывести мораль... Байка, целиком и
полностью написанная начальственным лицом,
отчётливо показывает нам, служителям
лаборатории, что с нами будет в случае
невыполнения обязанностей... Короче, байка -
ложь, да в ней намёк, всем А-тейлерам... песец.
Её вообще можно было назвать "О том, как
Ноктикула вдохновение потеряла". Со
всеми вытекающими.
|
